Рассказываю Берте о славной истории рода Неллеров, спасибо школе и наставнику Михаилу, знаю её назубок, нагло обворовал Шарля нашего Перро, поведав миледи и навострившим уши Юльке с Ангелиной, ехавшим сзади, сказку про Золушку, затем о Белоснежке и о Красной Шапочке, принятые с полным восторгом всеми слушателями.

— Это ты у нас в библиотеке книги с такими историями нашёл? — спросил Карл, как ребёнок раскрыв рот внимавший моим рассказам.

— Сам-то как думаешь? — неопределённо ответил ему.

Пусть милорд Монский своим умом придумает вариант и поверит в него. До правды-то всё едино никто не догадается, а я не расскажу.

К концу второго дня я был уже уверен, что желание Берты стать одной из сестёр ордена Наказующих заметно поубавилась. Жизнь ведь вокруг так прекрасна и удивительна, так к чему себя связывать суровыми обетами церковной организации? Продавил я в неё эту мысль. Точнее, посеял росток. Надеюсь, он вскоре даст всходы.

— До постоялого двора уже не успеем. — сообщил мне баронет Бюлов, вернувшийся из головы колонны. — Уже темнеет. Пора на постой. Наверное, зря я вам посоветовал не ночевать в том трактире?

— Ничего не зря. — успокаиваю. — Три с лишним часа бы потеряли. Ничего, переночуем на какой-нибудь поляне. В первый раз что ли? Разведка наша нашла впереди что-нибудь подходящее?

— Да, ваше преподобие. В полумиле речка с паромной переправой. На этом берегу предлагаю и встать. А с утра пораньше начнём переправлять повозки, лошади и так пройдут, там дно не илистое и не глубоко.

— Бывал уже в этих краях? — уточняю степень достоверности его информации.

— И по этой причине тоже наша герцогиня отправила меня вас сопровождать.

Надо будет мачехе какой-нибудь шикарный подарок из столицы привести. Заботливая она у меня.

Глава 6

В родном мире, так уж случилось, ни разу не видел, как функционирует паромная переправа, зато здесь такая возможность появилась.

Я не стал спешить с переправой верхом через реку, а вначале посмотрел на слаженную работу старого паромщика, двоих его быковатого вида сыновей, крепких мужиков под сорок, внука, примерно моих лет, и хромого раба, белобрысого парня.

Когда платформа в очередной, шестой уже, раз вернулась на наш берег, и на неё стали загонять последнюю повозку, зову за собой спутников и направляю коня в реку.

Оказалось достаточно мелко, даже на середине течения вода мне до сапог не достала. Капитан не ошибся, дно было не вязким, и никаких проблем с преодолением реки верхом ни у кого из нас не возникло, даже у Берты. Правда, её очень внимательно подстраховали Тимофей с одного бока и Ник с другого.

На том берегу остались догорающие костры, на которых мы готовили себе завтраки. Само собой, не я кашеварил, хотя, если б захотел, то мог показать настоящий мастер-класс. Конечно, мне ведь вкупе только славы великого повара не хватает. Нет, если без шуток, меня Ашот в своё время научил такой шашлык готовить, что пальчики оближешь и язык проглотишь.

Утро уже с час как вступило в свои права. Ветер подул с юга и принёс запах старой гари.

— Эй, дед. — спрашиваю у старика-паромщика, когда его плот с нашим последним фургоном и опасливо фыркающими лошадьми причалил. — Что там у вас горело? — машу рукой в сторону скрывающегося на повороте за лесом тракта.

— Так ить, ваше преподобие, — опасливо смотрит дедок на меня. — Третьего дня тут это того, наказующие поганца Джея с семьёй и рабами казнили, а его хутор сожгли. — он осеняет себя жестом Создателя, рукой сверху вниз, от лба до пупа. — Еретиком он был. Не верил в единосущность нашего небесного покровителя. А жёнка Джея и вовсе под видом знахарства колдовала. Чёрные книги у неё нашли, говорят. Да вы скоро сами всё увидите. Это в миле отсюда всего.

— Да, встречается ещё скверна. — говорю и бросаю взгляд на навострившую ушки Берту.

Ну, девочка, желаешь посмотреть на свою будущую работу? Твою-твою, ага, если не прислушаешься к намёкам аббата Степа.

Удачно, что нам встретились на пути результаты очищения мира от богохульства, пусть протеже Наказующих своими глазами увидит, чем её добрые опекуны обычно занимаются, и какими методами пользуются. Берта по своей сути девочка добрая, это я уже понял, и скотское отношение отца, братьев и соседей её не озлобило, что вполне наверняка однажды бы случилось, пройди она через инициацию парой лет позднее.

Мы с милордом, почти миледи и десятком Ригера переместились в голову колонны к капитану Леону, впереди лишь разведка, маячившая в сотне-полутора ярдов.

Сожжённого хутора достигли весьма быстро. Да, тут спалили всё, и сам дом, и все постройки, и даже въездную часть ограды. Интересно, чем? Магией или какое-нибудь топливо использовали?

Тут, кстати, известна перегонка нефти. Не у нас в Кранце, мы на нефть не богаты, а в королевстве Ладунза. Оттуда наши или, в основном, торговцы из республики Верция везут жидкости для осветительных ламп — бензин, керосин, масла.

— Смотри, девятерых казнили. — сообщает Карл.

Спасибо, милорд, сам-то без твоей помощи я бы и не сосчитал.

— А детей-то зачем? — охает Берта и зажимает рот ладошкой.

В отличие от той же Юльки, насмотревшейся на огромное количество казней, Берта с таким видом смертей сталкивалась редко. От голода или жестокой порки при ней много кто умер, включая мать, а вот казни увидела только недавно, детей же повешенных и вовсе впервые. Их на столбе с перекладиной, вкопанном посреди пепелища, сразу четверо в петлях болтаются. Младшему, точнее, младшей, не больше четырёх-пяти лет было.

Смотрю на Берту с наигранным удивлением.

— Разве твои добрые наставники тебе не объяснили, что скверну нужно выкорчёвывать с корнем? — спрашиваю. — Подъедем поближе? — предлагаю.

Чтобы не мешать проезду нашей колонны, мы и так съехали с дороги, почти упёршись в сгоревший и развалившийся частокол.

— З-зачем? — помотала головой почти миледи.

— Как зачем? — удивляюсь. — Посмотришь, как правильно петли вязать, чтобы враги рода человеческого подольше мучились, и у них осталось бы перед смертью немного времени для раскаяния. Главное, Берта, — поднимаю наставительно указательный палец вверх. — чтобы это раскаяние было искренним.

Я ведь ничего не выдумываю. Захотел бы, мог сочинить что-нибудь покрасивее. Нет, так действительно написано в святых книгах, которыми меня дьякон Михаил, дядюшкин ближайший сподвижник, потчевал.

Наказующие сожгли, судя по количеству, только взрослых членов семьи, а детей и рабов удавили в петлях.

— К-какие же он-ни враги р-рода ч-человеческого. — пролепетала кандидат в сёстры ордена наказующих. — Это же д-дети.

Сволочь я. Девчонка сейчас вот-вот расплачется. Понятно, этот урок ей может оказаться очень полезен, отвратить от ошибочного пути, но совесть-то мне тоже нужно иметь.

— Ладно, поехали. — позвал я её. — А ты кем думала стать в таком грозном ордене?

— Целительницей. — она поехала рядом. — Я думала, буду там братьев и сестёр лечить.

Напряжена, и явно боится оглянуться. Ничего, в столице к виду казнённых детей вскоре привыкнет, но первые впечатления и эмоции не забываются. Пусть жестоко, и всё же своего я явно добился.

Целительницей? Ещё чего не хватало. Не успел её оттащить от одного ордена, как она вот-вот сама додумается до вступления в другой. Не допущу. Нечего ей ни в одной церковной организации делать. Я и своему начальству про неё ни слова не скажу, а то, знаю, наверняка вцепятся клещами, не оторвёшь. Каждый маг на счету.

— Берта, прости. — сокрушённо улыбаюсь. — Ну, какая из тебя целительница, а? У тебя же всего один оттенок зелёного, да и тот самый светлый.

Навожу тень на плетень. Разумеется, она по примеру моего приятеля Карла для лечения может использовать большое количество плетений и без зелёных оттенков совсем. Но для её же пользы, пока она ничего в магии не соображает, можно девочку немного и обмануть.